Интервью, которое Дмитрий Зиновьев брал у Жукова Ильи Викторовича, одного из первых апологетов и философов культуры «раста» в Архангельске. Интервью сделано в свойственной Диме манере — очищено их вопросов и шелухи.

Сущность власти

Глядя на бензин, я чувствую привкус крови. Это цена любой войны. Наверное, поэтому дома будут взрываться.
Как будто кто-то пришел, и воткнул флаг, и сказал – теперь жить будем вот так. Как будто он выкупил землю со всеми обитателями у господа Бога.

Идеальное общество

Оппозиция всегда менее развращена, чем власть. Идеальное общество – можно приобрести все. От алкоголя до атомной бомбы. Но их никто не покупает. Это не нужно. Сейчас рождаются дети с заложенными нравственными ценностями. Наступает эра просвещения. Рождаются дети-мессии и дети-воины. Одни ведут, другие сражаются. Мировой режим ретроградов, одурманенных деньгами и властью – падет. Или они просто вымрут. Как явление. Потому что Свобода – это цветок, ломающий любой асфальт.

Мой отец

Он – врач. Возвращался с конференции из Японии. Россия, плацкартный вагон, полустанок. Дождик моросит. Стоит стрелочник у маленькой сторожки, стожок рядом. Он палочку держит, поезд пропускает. А вокруг стожка ездит маленький мальчик на велосипеде. Круг, другой. Третий. И отец плачет. Потому что мальчик вырастет и встанет рядом с домиком. И все. Это настоящее моего поколения.

Наркотик

Наркотики, которые я приветствую – книги, музыка, искусство. Наркотики, которые я допускаю – сигареты и кофе. И даже такой тяжелый наркотик, как телевидение. Я против таких наркотиков – ненависть, алчность, героин и иже с ним.

Смысл жизни

Он всегда один. Кто любит жизнь – не ищет смысла. От жизни нельзя устать – потому что от любви нельзя устать. Человек на войне, в беде, смертельно больной – не ищет смысла. Он ищет любовь.

Будущее

Чужая воля – всегда насилие. Я очень долго падал. Ждал удара об пол, чтобы разбиться в клочья. Поэтому, наверное, попал в изоляцию.
В Коране есть фраза – мактуб. Это происходит. Так написано.

Я прихожу в «Сатурн» или «Искру», и старые знакомые видят меня, и говорят – о, Ильич, сейчас покурим. Но ребята, вы опоздали. Я больше не падаю. Я не хочу говорить с наркотиком, я хочу говорить с сердцем. Написать книгу. Увидеть, как отец держит в руках внука. Когда Армагеддон начнется, я хочу быть со своей футбольной командой.

И еще. Ада – нет. Бог человечен.

Дмитрий Зиновьев.

Шоколад №6 2005 год